Остров Свободы / os34.ru
По этическим соображениям «Остров Свободы» будет называть главного героя печальной истории со счастливым концом Филей, чтобы не пятнать его доброе, оправданное апелляционной инстанцией имя.
Как рассказал адвокат Владимир Быстров, Филя — человек общительный, проживает в одном из сел. Несколько месяцев назад к нему зашли незнакомые мужчина с приятельницей. Филя, впрочем, был рад любым знакомствам — мужчина накрыл «поляну», накормил и напоил гостей. Ушли они довольные, заявив, что вскоре продолжат банкет, но уже за их счет.
Обещание было выполнено — впрочем, пришел новый знакомый уже без подруги, продуктов и выпивки он тоже не захватил. Зато у него были деньги — тысяча рублей. И сразу же покинул гостеприимный дом, оставив Филю наедине со злополучной тысячной купюрой, которая впоследствии сыграла роковую роль в его судьбе.
Сразу после ухода мужчины к Филе домой нагрянула полиция, которую интересовала та самая тысяча. Оказалось, что деньги меченые, причем переданы они Филе якобы в качестве предоплаты за марихуану. Зачем кому-то в Дубовском районе, поросшем кустами каннабиса, вообще понадобилось покупать у кого-то этот практически сорняк, осталось за скобками.
Еле стоящего на ногах в результате употребления спиртного (то есть находящегося в привычном агрегатном состоянии) Филю доставили в отдел. Там Филю объявили местным Пабло Эскобаром, а его гостя — Закупщиком (в силу действующих норм законодательства до конца истории Фили его так и будут звать). Закупщик много и по разным поводам сидел, но в какой-то момент на него нашло озарение — он решил бороться с наркоторговлей, разумеется, под эгидой правоохранительных органов.
Оказалось, что когда Закупщик передал деньги Фили, из-за забора со двора Фили вылетел пакет с чем-то. «Что-то» объявили марихуаной. Пьяный и совершенно дезориентированный Филя после таких новостей со всем согласился и даже подписал явку с повинной.
На счастье Фили в отделе в этот момент появился адвокат Быстров. Мужчину история с очевидно бесконтактной торговлей «чем-то» через забор пьяным Филей не смутить не могла. Кроме того, начал трезветь Филя, который ничего, кроме самогона и паленой водки в жизни не употреблял, любым (в том числе законным) бизнесом не интересовался.
Делать было нечего — готовые бумаги, на основании которых Филю должны были отправить в СИЗО и осудить, порвали. Однако спустя некоторое время у Фили начались обыски — ничего компрометирующего на хозяина дома не нашли, ведь Филя сразу признался, что горько пьет. Но Филю все равно отправили под суд. И снова на выручку пришел Быстров, который не стал вместо прокурорских восьми лет колонии просить Филе семь лет и 12 месяц, а стал копать и кричать, что все незаконно.
Мало того, что дело на Филю оформлял не тот полицейский, которому это изначально было поручено, а его коллега, который по действующим нормам к этому секретнейшему процессу допуска не имеет. Но важно не только и не столько это.
— В случае наркотиков положено это фиксировать на видео или аудио. Полицейкий и тут не растерялся, есть, говорит у нас и то и другое. И точно — нашелся диск с переписью разговора якобы между Заказчик и Филей, который якобы Заказчик записывал на тайный диктофон, который ему полицейский вставил непонятно куда, чтобы заметно не было, — пояснил Владимир Быстров. — Послушали разговор: какие-то невнятные фразы, бульканье, мат, топот и всё.. Никто не говорит ни про коноплю, ни про деньги. Интересовался, где диктофон — вдруг его Заказчик все еще хранит в тайном месте. Диктофон в итоге принес полицейский, но он оказался вообще пустым. Откуда запись на диске, никто так объяснить и не смог…
Помимо сомнительной записи, в качестве доказательства было представлено видео, на котором фигурируют полицейский, Заказчик и даже двое понятых. Заказчик проходит во двор Фили, и через весьма продолжительное время — столько, что два мешка конопли можно нарвать — через забор якобы летит пакет. Со двора выходит Заказчик, поднимает пакет, несет полицейскому. Пакет опечатывают, но не взвешивают — была ли там конопля и сколько, остается только гадать.
— Но нет на записи ни Фили, ни еще массы народа, который точно был при его задержании. Подозрительно. Кроме того, как оказалось, запись то сделана на следующий день после задержания Фили. То есть он сидит, а в его дворе разыгрывается спектакль с коноплей. И никто не говорит, что видел, как коноплю рвал Филя, как он её кидал за забор. Только Заказчик это говорит.
Заказчик был засекречен, его на суде никому не показывали. Зато выслушали его пояснения.
— Он пояснил, что рвал в июле шиповник, заблудился в балке, вышел к дому Фили спросить дорогу, тот стал ему рекламировать свою коноплю во дворе. Но умолчал, подлец, что этой конопли полно и за двором и в балках, хоть комбайн загоняй. Но Заказчику надо было именно Филину коноплю, и, будучи кристально честным россиянином, он пошел сразу в полицию к совершенно незнакомому сотруднику сообщать о наркодиллере. Не забыл сказать, что Филя его донимал звонками с рекламой своего товара.
Выяснилось, что Заказчик не единожды помогал конкретному полицейскому ловить «эскобаров» Дубовского района. Да и полицейский проболтался, назвав все данные Заказчика.
— Еще и следователь свою ложку дегтя в прокурорскую бочку меда внес — выяснилось, что и не было никаких ни видео, ни аудиозаписей вины Фили, и никто перезапись не делал, да и конопли не было, да и мешок в котором она была, описывается то как черный, то прозрачный, а оказался — вообще с рисунками, — вспоминает процесс Быстров. — С навязчивой филиной рекламой тоже не сошлось — детализация звонков показала, что это Заказчик ему звонил. С понятыми тоже что-то пошло не так — один их заявил, что Филю в первый раз видит...
Дубовский суд это не смутило. Филя получил девять лет колонии. К счастью, отбывать срок ему не придется. В апелляции Владимиру Быстрову удалось доказать невиновность Фили.
— 25 мая Волгоградский областной суд отменяет приговор и полностью оправдывает Филю, освобождает его из под стражи и дает право на реабилитацию. С государства он конечно, получит свое, но десять месяцев свободы уже не вернуть… Думается, за это кто-то заплатит своей. Кто — уже не в нашей компетенции, — заключил Быстров.
